Понятия интроверсии и экстраверсии были введены Карлом Юнгом. Определение этих понятий кратко можно дать, как проявление преимущественного интереса к внутреннему миру (интроверсия) или внешнему миру (экстраверсия). Юнгом интроверсия и экстраверсия описывается как две естественные типологические установки, подобно естественному разделению людей на светловолосых и темноволосых, как два варианта нормы, имеющих свои характерные особенности, плюсы и минусы.
Юнг пишет в “Психологических типах”, что не может точно сказать, когда происходит формирование интроверсии или экстраверсии, что это может быть связано как с врожденными факторами, так и с рано приобретенными.
Анализ истории детства моих пациентов за 20 лет психотерапевтической практики дает возможность сделать вывод, что интроверсия или экстраверсия формируется в первые годы жизни и связана с особенностями окружения ребенка.
Ребенок рождается на свет с криком, который являет собой отчаянный призыв о помощи. Это обращение вовне – экстравертное проявление, которое будет повторяться с регулярной периодичностью, если ребенок будет получать соответствующий отклик. (Фрейд и Малер проявили удивительную близорукость, считая, что младенец, рождаясь, пребывает в нарциссическом или аутистическом состоянии.)
Далее все будет зависеть от того, насколько своевременно и адекватно младенец будет получать отклик. Многократно повторяемая адекватная ответная реакция на требования младенца приводит его к привязанности, которую называют любовью (происходит катексис, как говорят психоаналитики). Любовь порождает любовь. При многократном благоприятном отклике объектов (окружающих людей) ребенок катектирует их больше (или меньше, если отклики неадекватные или отсутствуют), становясь, соответственно, экстравертом (или интровертом). Насколько ребенку будет интересен окружающий мир, зависит от того, насколько он оказался интересным своей матери и другим родственникам.
Интроверсия, таким образом, является сохранением тревожного состояния, возникшего в результате травмы рождения. Некатектированный окружающий мир и люди в нем обитающие представляются ребенку потенциально опасными. И мать такого ребенка, как правило, тоже является носителем такой тревоги. Интровертный ребенок похож на улитку, которая робко высовывает свои усики и сразу прячет их в домике при первом же ощущении опасности.
У интровертных матерей, склонных к депрессии и считающих детей чрезмерно требовательными к вниманию, вырастают интровертные дети (см. также “Мертвую мать” Андре Грина). Исключением являются многодетные семьи, в которых второй и последующий ребенок могут быть экстравертными, но все зависит от того, какие взаимоотношения сложились между детьми. Скомпенсировать дефицит внимания со стороны матери могут не только старшие братья и сестры, но и проживающие с ребенком родственники, обусловливая этим приобретение им экстравертной установки.
Исключением являются случаи, когда интровертная мать понимает и удовлетворяет потребности своего ребенка в постоянном внимании. Однако, если такая понимающая мать оказывается достаточно депрессивной, то у нее не хватит на это сил, и тогда ребенок “застрянет” где-то посередине между интроверсией и экстраверсией, а именно, в синдроме гиперреактивности (СДВГ). Такой ребенок оказывается уже не интровертом, но ему и не удается стать экстравертом, поэтому его активность выглядит нелепо, не приносит ему удовлетворения и оказывается непродуктивной. Во взрослом возрасте его даже можно принять за экстраверта, но отличие заключается в том, что во внешний мир его толкает базальная тревога и, как следствие, непереносимость одиночества.
К сожалению, экстравертная установка матери, тоже не является гарантией здорового психического развития ребенка. У экстравертных матерей тоже могут быть интровертные дети, в случае, если внимание такой матери направлено на объекты внешнего мира, а не на ее ребенка, когда нет первичной материнской озабоченности ребенком, как выражался психоаналитик Дональд Винникотт.
Интроверсия, по сути, является проявлением последствий анаклитической депрессии пережитой в раннем возрасте, и интерес к внутреннему миру оказывается неспособным заменить радость жизни во внешнем мире. Анаклитическая депрессия порождает хроническую депрессию. Хотя интровертные личности иногда становятся выдающимися учеными или деятелями искусства, и им рукоплещет весь мир, это не лишает их бремени депрессии, и поэтому некоторые из них совершают самоубийство на пике своего успеха, когда понимают, что больше им не к чему стремиться, что для них нет “лекарства” от депрессии и чувства бессмысленности своего существования. В этом смысле успех для них становится “прививкой” суицида.
Принято считать, что, уж коли интровертные дети терпят неудачу в общении с другими детьми, зато они обладают богатым внутренним миром. Это верно только в том случае, если мать, отец или другие воспитатели смогли сформировать у интровертного ребенка любовь к индивидуальным увлечениям, из которых и формируется его внутренний мир. К сожалению, для многих интровертных детей их интроверсия оказывается пустой крепостью, в которой они прячутся от невыносимой базальной тревоги. Это особенно характерно для детей из, так называемых, неблагополучных семей, когда ребенок, не получив ни эмоционального, ни интеллектуального развития, получает задержку психического развития (ЗПР).
